Голод и железный характер мамы: все о судьбе жительницы Мончегорска Галины Иванчук

Имя отца Галины Николаевны Иванчук выбито в граните на Ленинградской набережной – он отправился на защиту Заполярья в августе 41-го
Мы продолжаем цикл сюжетов «Недетские лица войны». Наши корреспонденты встретились с теми, чье детство пришлось на самые страшные годы XX века. Героиня этого материала – Галина Николаевна Иванчук. В 1941-м ей было всего 2,5 года. О голоде, железном характере мамы и преступлениях украинских националистов, от рук которых погиб отец ее супруга, наш репортаж.

«Вот, пожалуйста, Платонов Николай Иванович. Господи, царство небесное тебе», – Галина Иванчук.

Имя отца Галины Николаевны Иванчук выбито в граните на Ленинградской набережной в Мончегорске. Николай Платонов был среди жителей города, которые отправились на защиту Заполярья в августе 41-го. Спустя непродолжительное время, погиб в Кольском районе. Нашли мужчину в братской могиле у озера Дракон.

«Мне даже вот дали фотографию. Там в 1989 году первый раз туда поисковики пришли. И вот мне Орешета дал мне такую фотографию. Вот могил сколько», – Галина Иванчук.

Галина Николаевна, словно главный историк семьи, бережно хранит свидетельства той эпохи. Фотография папы в альбоме занимает особенное место. Эту карточку он прислал с призывного пункта, будто чувствовал, что не вернется. «Не забывай меня» – послание на обороте жене и дочке. Им, как и большинству, пришлось закалять характер и жить без мужского плеча. Мама Мария Ивановна Егорова не боялась тяжелой работы, прокладывала водопровод и копала траншеи, а позже, в 1942-м устроилась на комбинат «Североникель».

«На таких работах все время работала – на улице, на холоде. А меня, дали место, видимо, я в садике. В детском садике вообще было очень – одна большая комната, печи тут же топили, тут же мы и обедали, нам приносили, потом это все убирали. Мы все активно участвовали, где можно было протопить такое помещение. А потом вот такие раскладушки деревянные, крест-накрест стойки, между ними брезент натянут, набит», – Галина Иванчук.

Галина Николаевна вспоминает: не все дети до конца осознавали, что война совсем рядом. Немецкие самолеты наведывались в Мончегорск, но почти не бомбили: враг хотел сохранить металлургический комбинат для себя.

«Все время хотелось кушать. А у нас такой вход был, воды-то в бараках, какая вода, в бочках для хозяйственных нужд. И вот эти ледышки сверху, мы – хвать. Не из-за того, что нам хотелось ледышку, а из-за того, чтобы что-то кинуть в рот. Голод был постоянный», – Галина Иванчук.

Порой маму приходилось ждать дома, в закрытой снаружи квартире: некоторые соседи вели маргинальный образ жизни.

«Я уже сидела, вот эти часики, ходики такие с гирьками, стрелки крутила. Мама сказала: «В 5 часов приду», а я вот крутила, думала, если на 5 поставлю, значит мама должна прийти», – Галина Иванчук.

Галина Николаевна выросла сильной и, как мама, не чуралась сложной работы. Марина Ивановна, к слову, на пенсию вышла только в 1970 году. А наша героиня вышла замуж за военного и покинула Мончегорск. Часто переезжала в другие города необъятной страны. Потом жили на Украине, откуда родом супруг, тоже – ребенок военного времени. Его семья в те годы пострадала от рук украинских националистов.

«Вот его отец, которого убили бандеровцы на его глазах. Мальчик маленький был. Он все видел, стоял в углу. Его взяли, не то что на его глазах убили, его просто увезли. А бандеровцы тогда, как и называли тогда, и по тем временам бандеровцы, потому что они не те, которые в селе жили, вот такие, хваткие, и в своем селе было их много, они приходили и расправлялись соседние ребята. А местные в другое село уходили», – Галина Иванчук.

Историю семьи мужа женщина хранит также бережно, как и свою. Возможно и потому, что среди близких о войне раньше говорить было не принято. Хотя считается, что переезд равен трем пожарам, ничто не потерялось во время многочисленных смен адресов. Так вышло, что в город металлургов за Полярным кругом Галина Николавна все-таки вернулась и похоже, что навсегда. И именно благодаря ей, имена мамы Марии Егоровой и папы Николая Платонова навсегда останутся вплетенными в канву летописи Мончегорска.